Фанфик по заявке № 21Себастьян (Джонатан Кристофер Моргенштерн)/Клэри Фрей. "Шрамы напоминают, что прошлое реально" (с) Г. Лектор ОБЩАЯ КРОВЬ (гет)Автор: аноним до объявления результатов
Бета/гамма: анонимы до объявления результатов
Пейринг: Себастьян (Джонатан Кристофер Моргенштерн)/Клэри Фрэй
Рейтинг: R
Жанр: романс, драма
Размер: драббл
Статус: закончен
Саммари: Себастьян дает свою кровь Клэри, Клэри не может без Себастьяна.
Дисклеймер: все права принадлежат Кассандре Клэр
От автора: написано на конкурс «Infernal Instruments» по заявке № 21. Себастьян (Джонатан Кристофер Моргенштерн)/Клэри Фрей. "Шрамы напоминают, что прошлое реально" (с) Г. Лектор
Предупреждения: AU, инцест, dark!Клэри, в каком-то смысле bloodplay
———
Глаза Себастьяна темнеют, когда он прижимает Клэри к стене и начинает быстрее двигаться.
Становятся черными, опасными и завораживающими. Клэри теряет рассудок каждый раз, когда видит это. Запрокидывает голову, оголяя шею, подставляя ее под жесткие поцелуи, выгибаясь и прижимаясь грудью к пылающей коже Себастьяна.
Джонатана.
Клэри не помнит себя в моменты, когда занимается с Себастьяном сексом, но его имя забыть не может.
Джонатан Кристофер Моргенштерн.
Ее брат, ее кровь и ее семья.
Иногда Клэри уверена, что все именно так и есть. Иногда ей кажется, что Себастьян — убийца, но, когда он снова стаскивает с нее одежду, эти мысли тут же вылетают из головы.
Есть Себастьян и есть остальной мир.
Ее Себастьян.
Серебряные волосы, белая кожа, черные, как воронка ада, глаза. Сильные руки и хриплый шепот. Планы свержения Конклава, убийства демонов (рука об руку, а спина к спине, золото и серебро, кровь и сила) и ужины в изысканных ресторанах.
Клэри нравится это все. Но еще больше ей нравится Себастьян.
Принц из детских рисунков. Она — принцесса.
Клэри смеется, когда Себастьян оставляет на ее шее багровый след.
———
— Шрамы напоминают, что прошлое реально, — говорит он позже.
Они в кровати. Клэри разглядывает потолок и пытается выровнять дыхание, Себастьян вертит в руках кинжал и проводит им по ее груди.
Выровнять дыхание, конечно же, не выходит, но Клэри уже и не хочет этого.
Зачем хотеть чего-то, когда Себастьян рядом?
— Вот этот, — шепчет он, и Люцифер может идти собирать яблоки и безуспешно пытаться отдать их Еве, — о чем ты думаешь, когда на него смотришь?
«Я думаю о тебе», — хочет ответить Клэри, но Себастьян надавливает лезвием на тонкий зигзагообразный шрам на ее бедре.
Этот шрам она получила, когда спасала мир от своего отца. Когда ползла к кругу и просила Разиэля об одном. «Джейс».
Джейс.
Клэри вздрагивает.
Прошлое реально, и оно впивается в нее стальными шипами, выдергивает сердце, сжимает его и… И отдает обратно.
Клэри отвечает, не сумев сдержать стон, потому что теперь Себастьян пальцами сжимает ее соски и смотрит в глаза.
— Иногда я ненавижу тебя и хочу убить, — Клэри сглатывает и щурится, — думаю, как прыгну на тебя с клинком, как он рассечет кожу. Но потом ты просыпаешься, и я понимаю, что не смогу без тебя. Почему?
Клэри хочет сказать что-то вроде «какого черта именно ты» или «не прекращай, пожалуйста», но вместо этого снова стонет, а Себастьян смеется.
Его смех опасен. Он весь — большой сгусток электрического напряжения. Ударит сильно — не сможешь встать, но покалывает приятно.
Клэри касается левой руки. Старая привычка, оставшаяся от прошлой жизни. Когда-то она носила там плетеный браслет из бисера, подарок Саймона, но теперь вместо него — широкая золотая пластина, подаренная Себастьяном.
Он застегнул ее на запястье Клэри, когда они впервые сразились вместе. С тех пор она с ней не расстается.
В глазах Себастьяна плещется безумие, влажные губы будто пропитаны ядом, по ладоням проходит ток.
Шелковое темно-синее одеяло сброшено на пол, Клэри разглядывает обнаженную женщину на картине, когда Себастьян мягко приставляет кинжал к ее шее. Касается им подбородка и негромко просит:
— Повернись.
Клэри слушается. Не из-за того, что лезвие упирается в ее кожу, а потому что это Себастьян. И он правда просит.
Она поворачивается, и тем же кинжалом Себастьян разрезает свое запястье. Кровь тонкой струйкой стекает по бледной коже, переливается в тусклом свете комнаты и манит.
— Пей, — Себастьян протягивает Клэри руку.
За его улыбку можно взорвать Конклав.
Клэри пьет.
Когда первая капля крови падает ей на язык, Клэри думает, что за Себастьяна вообще можно сделать все.
У его крови странный вкус. Горькая, терпкая, но с легким оттенком сахара.
Кровь демона и кровь ангела. Добро и зло, смешанное в один коктейль.
Они — Моргенштерны. Себастьян принадлежит ей, а она — ему.
Клэри хочет вытереть губы тыльной стороной ладони, но Себастьян перехватывает ее и проводит по ним языком, слизывает, а потом целует.
———
— Мы можем заманить Конклав в ловушку, — Клэри тянется за своей рубашкой, — я отправлю им огненное письмо, скажу, что ты уснул, а мне удалось отыскать здесь стило. Только назови место.
— Девочка моя, — говорит Себастьян, — это было бы слишком просто, но…
Но дальше Клэри уже не слышит.
«Девочка моя», — снова и снова раздается внутри нее.
«Девочка моя», — заставляет вздрагивать раз за разом.
«Девочка моя».
«Девочка»…
Себастьян перекатывает в ладонях стило. Клэри смеется, запрокинув голову.
Шрамы не только напоминают, что прошлое реально, но и убеждают в том, что настоящее существует.
Под левой грудью Клэри, под самим сердцем, широкая буква «М» — метка Себастьяна.
Они — одно целое.
Последние из Моргенштернов. Последние из своего рода.
Клэри чувствует на губах вкус крови и думает, что никогда не откажется от настоящего.
Своей крови.
Крови Себастьяна.
Их общей крови.